сама понимаю почему конечно же, но....
зная что она уже вышла просто невозможно сидеть "сложа ручки"
Все равно ее сметут с прилавков, ...пока по городам разъедется,... а прочитать ее уже сейчас хочется..
предложение: у кого есть возможность, пожалуйста, выложите ее в эл виде.

вот...

хоть пару страничек пока - для затравки

Народ, выложите плиз книгу на сайте. Так хочется прочитать! А Пока она сюда дойдет - заждешься!!!

В. Н. Мегре

Новая Цивилизация

Книга восьмая. Часть 1


ПРЕДРАССВЕТНЫЕ ЧУВСТВА

Анастасия ещё спала. А над бескрайней сибирской тайгой предрассветное небо светлело. Я в этот раз проснулся первым, но продолжал тихо лежать рядом на своём спальном мешке, любуясь её умиротворённым красивым лицом и плавными очертаниями фигуры. Они становились все более различимы в мягком небесном свете наступающего утра. Хорошо, что в этот раз она устроила ночлег под открытым небом, наверное, знала: выдастся тёплой и тихой предстоящая ночь, потому и постелила постель не внутри своей уютной землянки, а у входа в неё. Мне постелила привезённый ещё в прошлое пребывание в тайге спальный мешок, а рядом устроила себе красивое ложе из сухой травы и цветов.
Здорово она выглядела на этой таёжной постели, одетая в тонкое льняное платье до колен, что я привёз ей в подарок от читателей. Может, только при мне она его и надевала, а так могла спать и обнажённой. Чем холоднее в лесу, тем больше можно травы сухой подстелить - ведь в копне из сена и зимой не холодно. Даже простой человек, не закалённый до такой степени, как Анастасия, может спать в сене без тёплой одежды. Я пробовал. Но в этот раз я лежал на спальном мешке. Лежал, смотрел на спящую Анастасию и представлял, как могла бы эта картина выглядеть в художественном фильме.
...Таёжная поляна в глубине бескрайней сибирской тайги. Предрассветная тишина лишь изредка нарушается еле слышным шелестом веток на верхушках величественных кедров. И красивая женщина безмятежно спит на постели из трав и цветов. Её дыхание очень ровное и едва слышное, видно только, как слегка отклоняется тонкая травинка, прильнувшая к верхней губе, когда она вдыхает и выдыхает целебный воздух сибирской тайги...
Никогда раньше мне не удавалось увидеть Анастасию спящей в тайге, всегда она просыпалась первой. А тут...
Мне нравилось смотреть на неё. Осторожно приподнявшись и оперевшись на руку, рассматривая её лицо, я задумался и стал говорить про себя:
"Ты всё так же прекрасна, Анастасия. Скоро будет десять лет, как мы познакомились с тобой. Я, конечно, постарел за это время, а ты почти не изменилась. И морщинки не тронули твоё лицо. Вот только появилась в твоих золотых волосах одна седая прядка. Что-то, видно, происходило с тобой необычное. Судя по масштабной кампании, развернутой против тебя и твоих идей, по высказываниям в прессе и чиновничьих структурах, что-то происходит в стане тёмненьких. Досадить-то они пытаются мне, а уж тебя с каким бы удовольствием достали. Да видно руки коротки...
Только вот седая прядка всё же у тебя появилась. Но не портит она твоей красоты необычной. Знаешь, сейчас модно разными цветами отдельные пряди волос оттенять. Считается у нашей молодёжи, что отдельно высветленные прядки - это модно и красиво. А тебе и в парикмахерскую ходить не надо: она сама появилась. И шрамик от пули, в тебя выпущенной, затянулся почти.
Небо предрассветное еще светлее стало, а шрамика на виске даже с близкого расстояния почти не заметно, скоро совсем его не будет.
Вот ты спишь безмятежно здесь, на свежем воздухе, в своём таёжном мире, а там, в нашем мире, очень важные события происходят. Их исследователи называют "информационной революцией". Может быть, благодаря тебе, может, по велению своих душ люди нашего технократического мира начинают создавать свои родовые поместья, облагораживать землю. Приняли они всей душой образ твой, Анастасия, прекрасный образ будущего своей семьи, страны, а может, и всего мироустройства. Они поняли тебя и сами строят это прекрасное будущее.
И я стараюсь понять. Стараюсь, как могу. Пока не понял до конца, что значишь ты для меня. Книги научила писать, сына родила, знаменитым меня сделала, вернула уважение дочери - многое сделала. Но не это главное. В чём-то другом оно, главное. Может быть, внутри где-то таится.
Ты знаешь, Анастасия, никогда я не говорил о своём отношении к тебе, ни тебе не говорил, ни себе. Да и вообще, за всю жизнь ни одной женщине в жизни не сказал: я тебя люблю.
Не говорил не потому, что совсем бесчувственный, а потому, что странными считаю эти слова и бессмысленными. Ведь если любит один человек другого, то должна выражаться эта любовь в действиях по отношению к любимой. Если приходится слова говорить, значит, и нет настоящих, ощутимых действий. А ведь действия главнее, не слова".
...Анастасия слегка пошевелилась, глубоко вздохнула, но не проснулась. И я продолжал про себя говорить с ней:
"Я ни разу не сказал тебе о любви, Анастасия. Но если бы ты попросила достать с неба звезду, то залез бы на верхушку самого большого дерева и, оттолкнувшись от последней ветки, прыгнул бы к этой звезде. Если бы полетел вниз, то, падая, ухватился бы за ветки - и снова к вершине полез, и снова прыгнул к звезде.
Ты не просила меня звезд с неба доставать, Анастасия. Ты просила только, чтобы я книжки написал. Я пишу их. Не всегда хорошо получается. Иногда падаю вниз. Но я ведь их ещё не закончил. Ещё не написал последней своей книги. Буду стараться, чтобы она тебе понравилась".
.. .У Анастасии дрогнули ресницы, на щеках появился лёгкий румянец, и она открыла глаза. Ласковый взгляд серо-голубых глаз... Боже, какое тепло всегда излучают эти глаза, особенно когда так близко они. Анастасия молча смотрела на меня, и глаза ее блестели, словно наполненные влагой.
- С добрым утром, Анастасия! Ты, наверное, впервые так долго спала, раньше всегда первой просыпалась, - сказал я.
- И тебе доброго утра и прекрасного дня, Владимир, - тихо, почти шёпотом ответила Анастасия. - А мне ещё поспать хоть чуточку хочется.
- Так ты ещё и не выспалась?
- Выспалась, и очень хорошо. Но сон.... Так приятен был сон предрассветный...
- Какой сон? О чём он?
- Приснилось, как ты говорил со мной. О дереве высоком и звезде, о вниз падении и снова вверх стремленье. Слова о дереве и о звезде, но будто о любви слова те были.
- В снах часто непонятности бывают. Какая связь быть может дерева с любовью?
- Связь может быть во всём и смысл великий. Здесь чувства главное, а не слова. С рассветом день мне чувство преподнёс необычайное. Пойду с ним поздороваюсь и обниму его.
- Кого его?
- Прекрасный день, подарок необычный преподнёсший.
Анастасия медленно встала, отошла от входа в землянку на несколько шагов и... Она всегда так делала по утрам, свою своеобразную зарядку. Вот и сейчас - раскинула руки в стороны и чуть вверх. Секунду-другую смотрела в небо и вдруг закружилась. Потом разбежалась и сделала своё невероятное сальто. Снова закружилась. А я, лёжа на своем спальном мешке у входа в землянку, любовался стремительными движениями Анастасии и думал: "Надо же! Ведь не девочка уже, а как быстро, красиво и энергично двигается, словно юная гимнастка. Интересно, а как это она почувствовала, о чём я говорил про себя, когда спала? А может, зря не признался?"
И крикнул:
- Анастасия, а тебе не просто снился сон.
Она сразу остановилась посреди поляны, потом, стремительно перевернувшись в кульбите раз, другой, оказавшись рядом, быстро присела на траву, заговорила радостно:
- Не просто сон? А чем не прост он? Говори немедленно. Подробно очень говори.
- Ну понимаешь, я как бы тоже думал о том дереве. Про себя говорил о звезде.
- А где, скажи мне, где слова такие взял? И что рождает их - слова такие?
- Рождают чувства, может быть?
Наш разговор прервал крик дедушки Анастасии:
- Анастасия! Анастасия, немедленно услышь меня, пойми!
Анастасия вскочила, и я быстро встал.

ПОБЕДА НАД РАДИАЦИЕЙ

- Опять Володя что-то необычное устроил? - спросила у подбежавшего к нам дедушки Анастасия. И дедушка, мельком лишь на меня взглянув, бросив коротко: "Привет, Владимир", пояснил:
- Он на берегу у озера. Он нырнул и камешек достал со дна. Теперь стоит, зажав его в своей руке. Предположить могу: ему сжигает камень ручку, но он его не отпускает. И я не знаю, какой дать совет. Потом дедушка повернулся ко мне и строго сказал:
- Твой сын там, ты - отец... чего ж стоишь?
Не совсем понимая, что происходит, я побежал к озеру. Рядом бежал дедушка и пояснял:
- Этот камешек радиоактивен. Он небольшой, но энергии в нём много. Эта энергия похожа на радиацию.
- Откуда же он взялся на дне озера?
- Давно он там. Ещё отец мой знал об этом камешке. Но донырнуть туда никто не мог.
- А как Володя донырнул? Откуда он узнал?
- Нырять на глубину я его натренировал.
- Зачем?
- Так он мне досаждал, всё время просил об этом. Вам же воспитанием ребёнка заниматься недосуг, всё на стариков сваливаете.
- А кто ему о камне рассказал?
- Так кто ж ему, кроме меня, расскажет? Я рассказал.
- Зачем?
- Он захотел узнать - что не дает замёрзнуть озеру зимой.
Когда мы подбежали к озеру, я увидел своего сына, стоящего на берегу. Его волосы и рубашка были мокрыми, но вода с них уже стекла, значит, он стоял так уже давно, - решил я.
Мой сын, Володя, стоял с вытянутой вперёд рукой, сжав пальцы в кулак, и, не отрываясь, сосредоточенно смотрел на него. Было ясно: в руке у него зажат тот самый злополучный камешек со дна озера. Я сделал всего два шага в сторону сына. Он быстро повернул голову ко мне и сказал:
- Не подходи ко мне, папа.
И когда я остановился, добавил:
- Здравия мыслям твоим, папа. Но только отойди подальше, может, будет лучше, если вы с дедушкой на землю ляжете, - я смогу тогда спокойно сосредоточиться.
Дедушка тут же лёг на землю, и, сам не зная почему, я тоже лёг с ним рядом. Некоторое время мы молча смотрели на стоящего на берегу Володю, потом ко мне пришла совсем простая мысль, и я сказал:
- Володя, да ты просто швырни его подальше.
- Куда подальше? - не поворачиваясь, спросил сын.
- В траву.
- Нельзя в траву, там может многое погибнуть. Я чувствую, его нельзя пока бросать.
- Так что же ты будешь так стоять, и день, и два? Что дальше? Будешь стоять неделю, месяц?
- Я думаю, как поступить, папа. Давайте помолчим, пусть мысль найдёт решенье, не надо отвлекать её.
Мы с дедушкой молча лежали и смотрели на Володю. И вдруг я увидел, что с противоположной стороны берега медленно, очень медленно для сложившейся ситуации идёт Анастасия. Не дойдя до Володи метров пять, она как ни в чём не бывало села на берег озера, опустила в воду ноги и некоторое время
так сидела. Потом повернулась к сыну и совершенно спокойно спросила:
- Тебе жжёт ручку, сынок?
- Да, мама, - ответил Володя.
- О чём ты думал, когда доставал камень, и о чём думаешь сейчас?
- От камня исходит энергия, похожая на радиацию. О ней рассказывал мне дедушка. Но от человека тоже исходит энергия. Я это знаю. И человеческая энергия всегда сильнее, никакая другая победить человеческую не может. Я достал камешек и держу его. Всеми силами стараюсь подавить его энергию. Вогнать ее обратно, внутрь. Я хочу показать, что человек сильнее любой радиации.
- И тебе удаётся показать превосходство исходящей от тебя энергии?
- Да, мама, удаётся. Но он нагревается всё сильнее. Он немножечко обжигает мои пальцы и ладонь.
- Почему ты его не бросишь?
- Я чувствую, этого делать нельзя.
- Почему?
- Я чувствую.
- Почему?
- Он... Он взорвётся, мама. Взорвётся, как только я разожму пальцы своей руки. Взрыв будет сильный.
- Правильно, он взорвётся. От камня исходит заключённая в нём энергия. Своей энергией ты подавил её поток и направил внутрь, мысленно образовал ядро внутри камешка, и там скапливается сейчас и твоя, и его энергия. Она не может скапливаться бесконечно. Она уже внутри ядра, тобою в мыслях сотворённого, бушует и нагревается, и обжигает камень твою ручку.
- Я это понял, поэтому не разжимаю пальцы.
Внешне Анастасия была совершенно спокойна, движения ее были медленными и плавными, и говорила она размеренно и с паузами, но я чувствовал, что она
необыкновенно сосредоточенна и мысль её, наверное, работает как никогда быстро. Она встала, как-то вяло потянулась и спокойно сказала:
- Значит, ты понял, Володя, если сразу открыть камешек, может быть взрыв?
- Да, мама.
- Так значит, её нужно выпускать постепенно.
- Как?
- Потихоньку, сначала, слегка разжав большой и указательный пальчики, ты оголишь часть камня, и тут же мысленно представь, как из него лучом ввысь исходит энергия, тобой запущенная в камень. И за твоей его энергия начнёт стремиться. Будь осторожен: только вверх луч должен уходить.
Володя, сосредоточенно глядя на крепко сжатый кулак, потихоньку ослабил большой и указательный пальцы. Утро было солнечное, но даже при свете дня был виден луч, исходящий от камня. Птица, летящая в вышине, попала в этот луч и превратилась в клуб дыма. Словно взорвалось паром маленькое облачко, по которому скользнул луч. И через несколько минут луч стал почти незаметен.
- Ой, и засиделась я тут с вами, - сказала Анастасия, - пойду, может, завтрак приготовлю, пока вы тут развлекаетесь.
Уходила она тоже очень медленно. Сделав пару шагов, она слегка пошатнулась, подошла к воде и омыла лицо. Вероятно, за внешним спокойствием она скрывала невероятное напряжение. Скрывала, чтобы не испугать сына и не помешать его действиям.
- Откуда ты знала, как необходимо было поступить, мама? - крикнул вслед удаляющейся Анастасии Володя.
- Откуда? - передразнил Володю уже поднявшийся с земли и повеселевший дедушка. - Как откуда? По физике твоя мама в школе отличницей была. - И захохотал.
Анастасия повернулась в нашу сторону, тоже засмеялась и ответила:
- Я не знала об этом раньше, сынок. Но что бы ни случилось, всегда нужно искать и находить решение. Не сковывать страхом свою мысль.
Когда луч стал уже совсем невидимым, Володя разжал пальцы. На его ладони спокойно лежал небольшой продолговатый камешек. Он некоторое время смотрел на него, бормоча почти про себя: "Заложенное в тебе не сильнее человека". Потом снова сжал пальцы в кулак, разбежался и прямо в рубашке нырнул в озеро. Он не появлялся минуты три, а когда вынырнул, сразу поплыл к берегу.
- Это я его научил так воздух экономить, - сказал дедушка.
Когда Володя вышел на берег, попрыгал, стряхивая воду, и подошёл к нам, я не вытерпел и высказался:
- Да ты знаешь, что такое радиация, сынок? Не знаешь. Знал - не полез бы и не нырял за этим камнем. Неужели занятия не находится тебе здесь другого?
- Я знаю о радиации, папа. Дедушка мне рассказывал о том, какие катастрофы случаются у вас на атомных электростанциях, какое есть оружие и какая проблема теперь возникла с хранением ядерных отходов, - ответил Володя.
- Ну и при чём здесь этот камень, лежавший на дне озера? При чём?
- Вот именно, при чём? - вступил в разговор дедушка. - Ты тут повоспитывай его, Владимир. А я хоть отдохну немного. А то в последнее время уж очень много требований твой сын предъявляет ко мне.
Дедушка стал удаляться, и мы остались с сыном наедине.
Мой сын стоял передо мной в своей мокрой рубашке. Он явно был растроен тем, что заставил всех поволноваться. Мне больше не хотелось на него строжиться. Я просто стоял и молчал, не зная о чём говорить. Володя заговорил первым:
- Понимаешь, папа, дедушка мне сказал, что эти хранилища ядерных отходов таят в себе очень большую опасность. По теории вероятности, они могут нанести непоправимый вред многим странам и людям, в них живущим. И даже всей нашей планете.
- Могут, конечно, но ты здесь при чём?
- Так если люди посчитали, будто бы решена проблема, но опасность все равно остаётся, то значит, неправильно она решена.
- Ну и что, что неправильно?
- Дедушка сказал, что правильное решение должен найти я.
- Ну и как? Ты нашёл?
- Теперь да, папа.
Он стоял передо мной, мой девятилетний сын, мокрый, с пораненной рукой, но уверенный в себе. И говорил он спокойным и уверенным тоном о решении проблемы хранения ядерных отходов. Это было весьма странно. Ведь он не ученый, не физик-ядерщик и даже не учится в обычной школе. Очень странно. Стоит на берегу таёжного озера мокрый ребенок и рассуждает о безопасном хранении ядерных отходов. Не надеясь на хоть сколько-нибудь эффективное решение с его стороны по этой проблеме, а лишь для того, чтобы поддержать разговор, я спросил:
- Ну и как конкретно ты разобрался с этой неразрешимой проблемой?
- Из множества вариантов, я думаю, самым эффективным является их рассредоточение.
- Не понял, чего рассредоточение?
- Отходов, папа.
- Это как?
- Я понял, папа: в малых дозах радиация совсем не опасна. В небольших количествах она содержится повсюду: в нас, в растениях, в воде, в облаках. Но если её сконцентрировать в одном месте, возникает реальная опасность. В ядерных хранилищах, о которых рассказывал дедушка, искусственно сконцентрированы радиоактивные предметы в одном месте.
- Ну, это все знают. Радиоактивные отходы свозят в специально построенные хранилища, которые тщательно охраняются от террористов. Специально обученный персонал следит за тем, чтобы не нарушалась технология хранения.
- Всё так, папа. Но опасность всё равно существует. И катастрофа неминуема, её причина - чья-то специальная мысль, навязываемое людям неправильное решение.
- Этой проблемой, сынок, занимаются научные учреждения, в которых работают люди с высокими учёными степенями. Ты не учёный, науку не знаешь, а потому не можешь решать такую важную проблему. Её решением должна занимается современная наука.
- Но результат, папа? Ведь именно в результате решений современной науки и подвергается человечество большой опасности. Я, конечно, не учусь в школе, не знаю науки, о которой ты говоришь, но...
Он замолчал и опустил голову.
- Что означает твоё "но"? Почему ты замолчал, Володя?
- Я не хочу, папа, учиться в той школе и изучать науку, ту, которую ты имеешь в виду.
- Почему не хочешь?
- Потому, папа, что наука эта ведет к катастрофам.
- Но другой ведь науки нет.
- Есть. "Действительность только собой определять необходимо", - говорит мама Анастасия. Я понял, что это такое, и изучаю или определяю. Пока не знаю, как сказать точнее.
Надо же, как он твёрд в своих убеждениях, - подумал я и спросил:
- А какова вероятность катастрофы по-твоему?
- Стопроцентная.
- Ты в этом убеждён?
- По теории вероятности и факту непротиводействия пагубной мысли, катастрофа неминуема. Строительство больших ядерных хранилищ можно сравнить со строительством больших бомб.
- А твоя мысль, значит, вступила в противодействие пагубному.
- Да, я запустил в пространство свою мысль. И она победит.
- А конкретно, как твоя мысль решила вопрос о безопасном хранении ядерных отходов?
- Все ядерные отходы, сконцентрированные в больших хранилищах, необходимо расконцентрировать - вот моя мысль.
- Расконцентрировать - это означает разделить на сотни тысяч или даже миллионы маленьких кусочков?
- Да, папа.
- Простое решение. Но остаётся главный вопрос - где хранить эти маленькие кусочки?
- В поместьях родовых, папа.
От неожиданности, невероятности услышанного я некоторое время не знал, что и сказать. Потом почти выкрикнул:
- Бред! Полный бред придумал ты, Володя. Потом я немного подумал и сказал уже более спокойно:
- Конечно, если ядерные кусочки рассредоточить по разным местам, глобальной катастрофы можно избежать. Но будут подвержены опасности миллионы семей, решивших жить в поместьях. А ведь все люди хотят жить в экологически чистой местности.
- Да, папа, все люди хотят жить в экологически чистых местах. Но таких мест уже почти не осталось на земле.
- И здесь, в тайге, тоже не экологически чистое место?
- Здесь место относительно чистое. Но не идеальное, не первозданное. Идеальных нигде не осталось. Облака из разных мест, бывает, и сюда приносят кислотные дожди. Травинки, деревья, кусты пока справляются с ними, но ведь грязные места с днём каждым лишь грязнее получаются. И с каждым днём таких мест всё больше. Вот потому не отступать от грязного, а наступать сейчас необходимо.
"Творить самим необходимо чистые места", - так мама говорит.
Из множества возможных вариантов мысль моя выбрала один, нет у неё другого варианта. Рассредоточить, приручить, для жизни пользу извлекая, хранить в поместье маленький кусочек - безопаснее, так мысль говорит.
- А где в поместье? В кладовке? В сейфе? В погребе эту капсулу с радиоактивным содержанием хранить? Тебе мысль твоя ещё не подсказала?
- В земле закопанной не менее чем на девять метров хранить необходимо капсулу.
Я задумался над невероятным на первый взгляд предложением сына и всё больше 'стал склоняться к мысли: рациональное зерно в нём всё же есть. По крайней мере, предложенный им вариант хранения ядерных отходов действительно полностью исключает возможность масштабных катастроф. Что же касается загрязнения в конкретном поместье, то его действительно можно избежать, да ещё и пользу извлечь. Может, придумают учёные что-то наподобие маленького реактора. Или ещё что-нибудь.
Вдруг меня тоже осенила мысль. Это надо же! Вот она! Вот ещё одна причина, объясняющая необходимость рассредоточения хранилищ с радиоактивными отходами. Деньги! Огромные деньги платят иностранные государства за хранение этих отходов. На них и строятся хранилища, содержится обслуживающий персонал и целые охранные управления. Часть денег, как водится, исчезает неизвестно куда. А пусть эти деньги платят каждому поместью, где хранятся капсулы с радиоактивными отходами. Здорово! И безопасность заражения будет гарантирована, да при этом ещё и деньги людям платить будут.
В настоящее время никто не может безопасность гарантировать даже тем, кто живёт вдали от хранилищ. Когда случилась авария на Чернобыльской АЭС в Украине, заражению подверглись части территорий не только Украины, но и России, Белоруссии. Облака могли разнести загрязнение на сотни и даже тысячи километров.
Таким образом, предложение сына, пусть пока концептуальное, требующее детализации, всё же заслуживает самого пристального внимания и учёного мира, и правительств, и главное - общественности.
Прохаживаясь вдоль берега озера и занятый своими мыслями, я совсем забыл о сыне. А он молча стоял на том же месте, наблюдая за мной. Воспитание не позволяло ему первым обратиться ко мне. Прервать мысль размышляющего человека здесь считалось недопустимым.
Я решил перевести разговор на другую тему.
- Ты, значит, всё время размышляешь о разных проблемах, Володя, а обязанности у тебя есть какие-нибудь? Какую-нибудь работу тебе поручено выполнять?
- Работу?.. Поручают?.. Я всегда занимаюсь тем, чем захочу. Работу? Что подразумевается под словом "работа", папа?
- Ну работа - это когда ты делаешь какое-то дело, и тебе за него платят деньги. Или делаешь дело, которое приносит пользу всей семье. Вот мне, например, в твои годы родители поручали за кроликами ухаживать. И я ухаживал. Траву для них рвал, кормил, клетки чистил. А кролики приносили семье нашей доход.
Володя, выслушав меня, вдруг сказал немного возбуждённо:
- Папа, я тебе сейчас расскажу об одной обязанности, которую я сам себе поручил. Это очень радостная обязанность. Только ты сам определи, работой она называется или нет.
- Расскажи.
- Тогда пойдём, покажу тебе одно место.

У кого есть возможность - распределите книгу по страницам, набейте её на компьютере (или отсканируйте), в выкладывайте на сайт по главам.

а я вот уже прочитал книгу
Вот отрывочек:
"Я рожу тебя, Ангел мой"

Предприниматель Виктор Чадов проснулся на рас-свете. Рядом с ним на широкой постели сладко спала его молодая любовница. Тонкая ткань покрывала обле-гала точёную женскую фигуру.
Всякий раз, когда они вместе появлялись на банкете или в отеле фешенебельного курорта, её формы при¬тягивали то завистливые, то похотливые взгляды мужчин.
А еще Инга — так звали спящую красавицу — обла¬дала обворожительной улыбкой и производила на ок¬ружающих впечатление умной и эрудированной жен¬щины. Виктору нравилось общаться с ней, поэтому он купил ещё одну четырёхкомнатную квартиру, обста¬вил ее ультрасовременной мебелью, дал Инге ключи и иногда, если позволял интенсивный бизнес, оставал¬ся с ней на ночь или две. Он был благодарен этой двад¬цатипятилетней женщине за прекрасные ночи и об¬щение, но жениться не собирался. Он не испытывал к Инге особой любви. И еще понимал: ему 38, ей 25. Конечно же, пройдёт еще немного лет, и захочется молодой женщине иметь любовника помоложе. А с её внешностью и умом это будет нетрудно. И найдёт она себе молодого и еще более богатого, и это — бла¬годаря ему. Ведь женившись на ней, он введёт её в круг влиятельных бизнесменов.
Инга повернулась к нему, улыбаясь во сне, сосколь¬знувшее покрывало слегка обнажила соблазнитель¬ную женскую грудь совершенной формы. Но Виктор
Чадов не испытал, как обычно, возбуждения при виде её полуобнажённого тела. Он осторожно прикрыл покрывалом спящую Ингу. Тихо, стараясь не разбу-дить её, встал с постели и пошел на кухню.
Он сварил и выпил кофе. Закурил сигарету и, слов¬но в забытьи, стал ходить взад-вперёд по просторной кухне-столовой.
Сон! Приснившийся этой ночью необычный сон будоражил его чувства. Именно чувства, а не ра¬зум. Приснилось Виктору, что идёт он по какой-то тенистой алее и усиленно обдумывает целесообраз¬ность очередной коммерческой сделки. Впереди и сзади его охранники, присутствие которых раздра¬жало и не давало в полной мере сосредоточиться. И еще собраться с мыслями мешал непрерывный шум машин, проносящихся за оградой парка. И вдруг исчезли охранники, стих шум машин. И услышал он пение птиц, увидел, как прекрасна весенняя листва деревьев на алее и цветы кустарников. Он остано-вился, наслаждаясь возникшими внутри благостны-ми чувствами. И было ему хорошо, как никогда в жизни. И тут он увидел: издалека по алее бежит навстречу ему маленький мальчик. Солнце свети-ло сзади, образовывая вокруг него ореол, и каза-лось, что бежит по алее навстречу ему маленький ангел.
В следующее мгновенье его озарило: навстречу к нему бежит его маленький сын. Мальчик бежал к нему, старательно работая маленькими ручками и ножками. Виктор в радостном предчувствии присел, раскинул для объятия широко руки, и маленький его сын раскинул на бегу ручонки. И вдруг малыш, не добежав до Виктора метров трёх, остановился. Улыбка погасла на детском личике, и серьезный взгляд детских глаз вызвал у Виктора усиленное биение сердца.
— Ну иди же ко мне! Иди, я обниму тебя, сынок.
Грустно улыбнувшись, малыш ответил:
— Это невозможно тебе будет сделать, папа.
— Почему? — удивился Виктор.
— Потому,— с грустью в голосе ответил малыш.—
Потому, папа, ты не сможешь меня обнять, что невоз¬
можно обнять своего неродившегося сына. Ты ведь
не родил меня, папа.
—Тогда ты подойди и обними меня, сынок. Подойди.
— Невозможно обнять не родившего тебя отца.
Малыш попытался улыбнуться сквозь слёзы, а по
румяной щёчке медленно скатилась слезинка. Потом малыш повернулся и, опустив голову, медленно по¬брёл по алее.
А Виктор стоял на коленях не в силах двинуться с места. Малыш уходил. И вместе с ним уходило внут¬реннее приятное и благостное чувство. Словно изда¬лека стал вновь нарастать рёв машин. Виктор не мог ни двигаться, ни говорить, но, собрав последние силы, выкрикнул:
— Не уходи, куда же ты, сынок?
Малыш обернулся, и он увидел вторую скатываю¬щуюся слезинку.
— Я ухожу в никуда, папа. В никудашнюю беско¬
нечность. — Малыш потупился, помолчал, потом до¬
бавил: — Мне грустно, папа, что, не родившись, не
смогу возродить тебя вновь собою.
Опустив головку, маленький ангел удалялся от него и вскоре исчез, словно растворился в лучах солнышка...
Сон закончился, а воспоминания о прекрасных бла¬гостных ощущениях остались. Они словно призывали что-то предпринять.
Виктор докурил третью сигару, резко и решительно затушил её и вошёл в спальню, на ходу громко про¬износя:
— Проснись, Инга. Проснись.
— А я и не сплю. Лежу так просто. Нежусь. И ду-
маю: куда это ты подевался? — ответила лежащая на
постели красавица.
— Инга, я хочу чтобы ты родила. Ты могла бы ро¬-
дить мне сына?
Она, отбросив простыню, вскочила с постели. Под¬бежала, обхватила его за шею, прижалась к нему всем красивым упругим телом и жарким шёпотом произ¬несла:
— Самое приятное и прекрасное объяснение в люб-¬
ви — это когда мужчина просит женщину родить ему
ребёнка. Спасибо, если это не шутка.
— Не шутка, — твёрдо ответил он.
Надевая халат, Инга ответила:
— Ну если не шутка, если всерьёз. То это необду-¬
манное решение. Во-первых, я хочу, чтобы у моего
будущего ребенка был отец, а ты женат, дорогой мой
и любимый.
— Я разведусь, — сказал Виктор, — хотя он уже
третий месяц был разведён с женой, но не сообщил
об этом Инге по ряду причин.
— Разведёшься, тогда и можем поговорить о ре-¬
бёнке. Но я тебе сразу скажу, Виктор. Даже если раз¬
ведёшься, ещё не время о детях говорить. Во-первых,
мне ещё год необходим, чтобы закончить аспирантуру.
Во-вторых, мне эта учёба так надоела, что хотелось
бы после окончания год-другой подурачиться, поез-
дить на курорты, поразвлекаться. А ребёнок... Дети
всему этому могут положить конец раз и навсегда, —
полушутя-полусерьёзно рассуждала Инга.
— Ладно, пошутил я, — прервал её рассуждения
Виктор. — Идти мне надо, встреча важная предстоит.
Машину уже вызвал. Пока.
Он ушёл, но не на встречу, и никакой машины не вызвал. Виктор медленно шёл по тротуару и разгля¬дывал спешащих навстречу женщин. Смотрел на них
новым, не привычным даже для самого себя взгля¬дом. Он выбирал женщину, которая была бы достой¬ной родить его сына. От которой он захотел бы иметь ребёнка.
Сразу отпали модные раскрашенные девицы, ранее привлекавшие к себе его внимание. Он полностью от¬вергал всех полуобнажённых в мини-бикини или оде¬тых в обтяжку, выставляющих напоказ свои формы.
«Ясно, для чего они это делают, что у них на уме. А ещё умное выражение лица пытаются состряпать, — отмечал он про себя. — Подманивают мужиков раз-ными местами, может, кто и клюнет. И клюют, конеч-но, но только не для того, чтобы детей заиметь. Такой клёв на самца, но не на производителя. Давайте, ви-ляйте задками, дурочки. А я не допущу, чтобы мой сын от какой-то там вихлялки родился».
Две девицы, попавшиеся ему навстречу, курили на ходу, и одна держала в руке открытую бутылку пива.
«Ну эти вообще не для рождения детей. Только идиоты могут от таких ребёнка захотеть».
А еще Виктор обратил внимание, что среди попа¬давшихся ему навстречу женщин и девушек очень мало полностью здоровых. Одни сутуловатые, другие с таким выражением на лицах, будто колики у них в животе, у третьих явные признаки ожирения или не¬здоровая худоба.
«Нет, от таких детей рожать нельзя, — думал про себя Виктор. — Ну надо же, явно каждая из этих жен-щин мечтает, чтоб подкатил к ней принц на белом «Мерседесе», а элементарного для этого принца сде¬лать не могут. Они не смогут родить здорового ребён¬ка, раз сами не очень здоровы».
Виктор не стал вызывать своего водителя и до¬брался до офиса на троллейбусе, всё время во время пути разглядывая женщин, стараясь подобрать среди них достойную родить ему сына, но тщетно.

Удалено по просьбе greg-a

Вот его ответ на мой вопрос о размещении:

"Пожалуйста уберите, скоро выоложим офицйиальную версию книги."

Удалено

Удалено

Удалено

Удалено

Удалено

Удалено

правильно - книги быстро очень развозят - я думал дольше будут возиться...

[quote="AAndrey"]Следующие главы, почему-то чувствую, пока не надо размещать.
Отправил вопрос о возможности размещения книги на www.anastasia.ru- greg-у.[/quote]
Если есть опасения, что книги не будут раскупаться, то это напрасно, у меня все 7 в печатном виде, в электронном - вагон инфы, которую в печатном виде просто не найдёшь, а если учесть, что поделился я книгами в электронном виде с кучей народа, а печатные годами не бывали дома, ходили по рукам, причем после прочтения люди всё равно книги приобретали, то, сами понимаете, что опасения беспочвенны. К тому же какой процент имеет компы и выход в Inet?
То-то же! Пожалуйста, не нужно ориентироваться на столичные города...